Рубрика: Общество

Ведущие иллюстраторы, художники и дизайнеры со всего мира объединились для создания самой уникальной колоды игральных карт. Все началось около семи лет назад, когда команда журнала Digital Abstracts выступила с идеей создать колоду игральных карт, где каждая карта будет иллюстрирована различным международным художником в своем собственном индивидуальном стиле и технике. От двойки треф Тимбы Смитс до пикового туза Филя Рябчикова каждый участник проиллюстрировал одну карту в своем индивидуальном стиле. Это первый в мире набор иллюстрированных игральных карт, которые можно испытать в дополненной реальности. Все анимации, сделанные для этой колоды, будут помещены в мобильное приложение AR, поэтому счастливые владельцы смогут наслаждаться движущимися иллюстрациями, держа карты прямо в руках. Колода была выпущена ограниченным тиражом и была быстро распродана. В этом году они возобновляют проект, используя красивые анимации от ведущих кинематографистов и даже звуковых дизайнеров.

Синие совы, радиоактивные зеленые кошки, извилистые змеи и кролики на полу из яичной скорлупы. «Разве это не та жизнь, которая нас окружает? Это состояние человека. В момент рождения реальность — это шок, это новое место, полное беспокойства и страха. Цель искусства — уменьшить этот страх». За свою более чем 60-летнюю карьеру Сэнди Скоглунд отвечает на проблемы современной жизни фантастическим воображением, которое напоминает гротескный бестиарий Иеронима Босха и параллельные измерения Дэвида Линча. Итальянский центр фотографии посвятил художнице антологическую выставку «Сэнди Скоглунд. Visioni Ibride (Hybrid Vision)». Сто работ, включая фотографии (вместе с Джеффом Уоллом и Синди Шерман, Скоглунд является создателем постановочной фотографии), инсталляции и скульптуры из ее студии, а также из итальянских и зарубежных частных коллекций, некоторые из них относятся к ее художественному дебюту в 1970-х годах. Родилась Скоглунд в 1946 году в Уэймуте, штат Массачусетс. После изучения режиссуры, гравировки и графики, она получила степень магистра искусств в 1971 году и степень магистра изящных искусств в 1972 году. Она переехала в Нью-Йорк, где начала работать концептуальным художником, специализируясь на повторяющийся и ориентированный на процесс художественный вывод, на протяжении многих лет приближающийся к фотографии и сценографической реконструкции.

Падчерица Пикассо планирует открыть музей, посвященный художнику и его второй жене Жаклин Рок, в бывшем монастыре на юге Франции в городе Экс-ан-Прованс. Проектом руководит Кэтрин Хутин-Блей, дочь Жаклин. Она унаследовала коллекцию произведений Пикассо и владеет Шато-де-Вовенарг в окрестностях Экс-ан-Прованса, где похоронены супруги. В Музее Жаклин и Пабло Пикассо будет размещено около 1000 картин – больше чем соответствующие коллекции музеев Пикассо в Париже, Антибе, Барселоне и Малаге. Согласно документу, предоставленному The Art Newspaper городским советом Экс-ан-Прованса, советники проголосовали за продажу Couvent des Prêcheurs и соседней амбулаторной церкви компании Madame Z, принадлежащей Хутин-Блей, за € 11,5 млн. Государственное агентство недвижимости France Domaines оценило здание в € 12,2 млн, но городские чиновники говорят, что снижение цены до 11,5 млн оправдано в свете «сильных местных интересов» и прогнозируемой ежегодной посещаемости музея (500 тыс. посетителей). Музей, который откроется к 2021 году, будет состоять из 1500 кв. м выставочной площади: 1000 кв. м для постоянных экспозиций и 500 кв. м для временных выставок. Также здесь будет размещен исследовательский центр Пикассо и общественные мастерские. По словам совета, Хутин-Блей унаследовала более 2000 работ, в том числе более 1000 картин, что делает ее владелицей одной из крупнейших в мире коллекций Пикассо. «Исключительная» коллекция особенно богата работами с 1952 по 1973 год. Это период отношений ее матери с художником. Собрание включает в себя 1000 рисунков, а также керамику, скульптуры и фотографии, которые «прослеживают общую жизнь Жаклин и Пабло Пикассо», говорится в докладе.

На этот раз речь идет не об оригинале «Моны Лизы» из парижского Лувра, а о ее копии, выставленной в мадридском музее Прадо. Испанская копия была обнаружена несколько лет назад, и ее принципиальным отличием является наличие черного фона за фигурой Джоконды. Исследователи выяснили, что оба портрета были написаны в одно время и на доске одного и того же дерева, хотя автором мадридского варианта мог быть один из ближайших учеников Леонардо да Винчи – Салаи или Франческо Мельци. В 2012 году была произведена тщательная реставрация картины, и известный итальянский историк Сильвано Винчети наконец-то озвучил ее результаты. Согласно его выводам, знаменитая копия Джоконды содержит букву S в глубине ее левого глаза и L – на правом, что можно расценивать как инициалы модели Лизы Джерадини, принадлежащей к семье Сфорца, которая правила Миланом при жизни художника. Кроме того, под мостом на открывшемся взору пейзаже можно обнаружить цифру 72, и это является отнюдь не единственным загадочным символом на картине. Слева от Моны Лизы проявляется изображение человека с явно арабскими чертами лица, и предполагается, что таким образом на картине отображен мавр. Также просматриваются строения, характерные для ордена тамплиеров, церковь и несколько надписей на классическом испанском языке того времени. Изучив все эти обстоятельства, ученые пришли к выводу, что автором данной копии был испанец – скорее всего, Фернандо Йяньес де ла Альмедина, который жил в то время во Флоренции и перенял соответствующую технику живописи.

Детской мечте молодой испанской художницы Мари Ролдан (Mari Roldan) не суждено было сбыться. Девушка грезила о небе, но авиакомпании с ходу ставили крест на летной карьере Мари. Стюардесса с наколками на руках – нонсенс! Тогда 23-летней уроженке Малаги пригодились навыки живописи. Она решила, что путешествовать по миру будут ее рисунки. Именно по этой причине в качестве холста она выбрала банкноты евро. Разумеется, подлинные. С декабря прошлого года Мари воплощает в жизнь свою задумку, потихоньку прокладывая дорогу в мир искусства. На первых порах девушка осторожничала и рисовала шариковой ручкой. «Я боялась, что магазины откажутся принимать разрисованные купюры, – призналась Ролдан изданию La Vanguardia. – Но в большинстве случаев они даже не замечали подвоха». Шаг за шагом на смену синей пасте пришли масляные краски. Размах творчества требовал более крупного номинала банкнот. Вскоре художественной «порче» подверглась первая сотенная купюра.